 Павлов Леонид Васильевич (1923 - 11.02.1944)
Личный дневник (1941-1942)26/XII - 41
Вместе с Пышьевым И. и Усиком Н. утром часов в 9 вышли на дорогу в Измалково. Был теплый зимний день. Шел мокрый снег. Мы еле-еле прошли 25 км. и пришли в Измалково. Переночевали все вместе на квартире Пышьева. Утром 27 были в военкомате и получили направление в 553 А.С.Б. пробыв дома в хорошем настроении 2-е суток, отправились в г.Ливны. 29 утром, взяв котомки с продуктами, распрощавшись с родными, которые проводили до выхода с.Чернавска, отправились в часть. Пройдя «Володарск Коммуну» километра 4, встретилась автомашина, которую остановили и благополучно добрались до Ливен. На этот же день нашли штаб 533 А.С.Б. и нас зачислили. И на первый же день рассказал начальник штаба устройство мины и роль сапера, и сказал мы будем в группе подрывников-разведчиков. На 3-й день пребывания нам выдали обмундирование. И так началась военная жизнь…
10/II – 42
Иду за обедом и вижу возле кухни стоят двое: один из них, мне показалось, что как будто в летней шапке (кожаной). В это время он спрашивает, где здесь будет Усик Н. Наши взгляды встретились и я узнал Усик Толика и братишку Еру, у которых были хорошие котомки. К этому времени мы закончили курсы хим-инструкторов (6-тидневные) и расположились вместе на квартире с Усиком Н. Встреча была замечательной. Вечером достали мандолину и гитару и хорошо провели вечерок. Утром часов в 12 в городе Ливнах и на контрольном пункте посадили с Усиком Колей своих братишек и пошли на квартиру…
12/II-42
Командование батальона приказом провело нас с Усиком химинструкторами рот. Итак, я перехожу химинструктором в 1-ю роту из 3-й. Дня 3 спустя, вечером, часов в 10, пришлось идти в свой 3-й взвод в 1-ю роту. Ища расположение взвода, я случайно наткнулся на своего лейтенанта, командира взвода, который устроил меня на квартиру и сказал, что мне если мне будет скучно, то могу поставить к тебе одного бойца. В эту же ночь была боевая тревога, которая прошла благополучно. С первого же дня лейтенант понравился своей простотой и хорошим обращением.
16/II-42
Вышли в расположение с.Коротышь Никольского района. Поселились на квартире у Тупикина вместе с Зайцевым, Горденко, Криворотько. На первый же день лейтенант выбрал меня редактором боевого листка. Дней 5 спустя, на одном из собраний взвода познакомился с политруком роты. Ткаченко оказался очень простым человеком.
Спустя неделю брат приехал в Ливны с подарками, но меня в Ливнах не оказалось. Я был уже в Коротыше. Братишка Ера переночевал вместе с Толиком в Ливнах на квартире Усика Н.
Однажды мне пришлось днем до 9 часов вечера стоять на минном поле. Когда сравнялось 9 часов, ничего не зная, я направился на свою квартиру в с.Коротышь. Был я в белом зимнем маскхалате. Захожу на квартиру и вижу младшего братишку Еру и друга своего Толика. Здесь произошла неожиданная встреча. Привезли очень много хороших подарков. Толик передал мне письмо от Пышьева Ф.С. Здесь я дал ему ответ о расположении его сына и сообщением, что нахожусь вместе с Ваней. Ваня только что прибыл с передовой. Очень много разговаривал с братишкой о доме, о родных и ….
Утром часов в 12 остановил автомашину и посадил их. Они благополучно добрались до Ливен, а затем и до дому. К этому времени я достал кинжал, который все время носил на поясе.
Дня через 2
Иду снова на минное поле, но уже в ночную смену. До него было километров 4-5, а потому часто приходилось ездить на мимо проходящих автомашинах. По дороге шла автомашина (легковая) «ГАЗ», но я не захотел ее остановить и отнесся к ней с каким-то неистовым чувством. «ГАЗ», пройдя метров сто, остановился. Из автомашины вышли все. Я заметил знакомую фигуру, которая направилась на меня. Я быстро узнал Пышьева Ф.С. он едет к моему другу Ивану. Пришлось сесть в автомашину, доехать и показать квартиру его сына. Заходим в квартиру, но Вани не оказалось. Он был в лесу на работе. Распрощавшись с Ф.С.Пышьевым, пошел на свое минное поле, которое пришлось самому устанавливать боевыми минами впервые.
Март-42
Получил от брата Николая с севера Кавказа Нальчика письмо о том, что он скоро приедет домой в отпуск, и что, если будем живы, обязательно увидимся. Новость очень обрадовала.
Получил из дому письмо, пишут, что Николай прислал телеграмму, в которой извещает, что он уехал с Кавказа со своим товарищем Ваней.
18/III-42
Получили приказ о выходе на передовую. К полудню были уже в Святом и черз 2 часа пришли в поселок Миляево и там же устроились. Очень часто выходили на передний край обороны на инженерные работы. Частенько, без привычки, плотно пригибался к снегу, когда в воздухе просвистывал снаряд или мина.
При очистке от снега дороги работали вместе: Усик Н, Пышьев И. и я. Старший сержант Прилуцко приказал идти по дороге в село Сталино на квартиры. Но мы с Усиком по дороге не пошли, а пошли полем напрямую, чтобы сократить путь. Всего мы отошли 800 метров, как появился немецкий самолет и я один раз выстрелил. Смотрим, самолет начал разворачиваться, вероятно, нас заметил, но мы, как первый раз увидев такую диковинку, пустились бежать наутек к лесу…
Из с.Сталино (Святое) в перерыв ходили с Усиком на охоту по зайцам. Погнали зайца в метрах 50-60 выстрелили 3 раза, но без результатов. Это были первые выстрелы из боевой винтовки по движущейся цели. Вернулись на квартиру, размышляя о доме, вспоминая прежнюю охоту с ружьем.
19/III-42
Приехали Ваня и брат Коля на родину, когда я был на передовой.
25-26/III-42
Получил из дому письмо от старшего брата Коли, в котором пишет, что добрались домой благополучно и обещается приехать ко мне в гости. Мне очень странно, он же больной (раненый) и вдруг приехать вдвоем ко мне на передовую. День ото дня стал ждать и выпал расчет мой на 27-28 марта. Приготовил флягу водки.
То село, в котором мы стояли, все дороги в это село были заминированы, только были оставлены лишь узкие проходы, на минных полях стоял человек, для того, чтобы никто не напоролся на свои мины.
26-27/III-42
Поднялась сильная зимняя пурга, все абсолютно заносилось снегом. Если стоишь друг от друга в 3 метрах, то не увидишь товарища. Вот в этот –то день и произошла катастрофа на минном поле, подорвалось 2 бойца. А я ведь дожидал брата с товарищем! – значит нет у меня уже старшего брата, значит он погиб через меня, значит у меня не будет больше сердца - мне не зачем больше жить на свете. «Значит, погиб!» - только в голове и неслось. Глаза от слез сделались красные. Так прошло 1,5 суток.
30/III-42
Стоял патрулем. Вижу приближающегося ко мне фигуру и узнал политрука. Немного с ним задержался и он мне рассказал, что к тебе товарищ Павлов приехал… По всему телу пробежала дрожь. Дальше он говорит, что он тебя ждет в с.Коротыше, что от командования батальона пришло распоряжение, чтобы меня отпустили на сутки в Коротышь на свидание с братом. Здесь-то я так обрадовался, что брат остался живой…
1/IV-42
Всю ночь не мог заснуть, только и думал о брате, а вдруг брат уехал обратно или все же он взорвался. Но не может быть! Ведь меня политрук не будет обманывать, значит живой. Заснул только к рассвету. Часов в 3 утра я уже был на ногах и собирался ехать в Коротышь. Сходил получил завтрак и поехал вместе со своим старшиной роты, который ехал в Ливны за продуктами.
Мой брат Коля и младший братишка Ера приехали в с. Коротышь на старую квартиру, где у нас была встреча, с ним и оттуда направился на квартиру моего друга Пышьева Вани… Ера и Коля там и расположились, т.к. Ваня очень много про меня знал и рассказал Коле, с которым я не виделся 2 года. В Коротышь они прибыли 27 марта и ждали меня. Здоровье Коли сильно пошатнулось, т.к. он только приехал с дороги с Кавказа из Нальчика.
Сидя в санях, я обдумывал, как увижу своего брата, и как я буду себя чувствовать. Но главное, где найти. Ведь я получил сведения, что он или в Ливнах или Коротыше. Наши сани ехали мимо той старой каратышской квартиры, где я первое время жил у Тупикина, где встречался с братишкой Ерой. Я не мог стерпеть, соскочил с саней и побежал к порогу, но здесь вышла хозяйка и сообщила, что братишка Ера и старший раненный брат здесь в Коротыше на квартире твоего друга. Быстро распрощавшись с хозяйкой я побежал к своим братьям и даже не чувствовал под собой ног.
Этим утром Ера сказал Коле, что сегодня обязательно придет Леня, и решил ожидать сидя у окна. Николай Васильевич лег на крестьянские нары возле печки и дремал. В этот момент, когда я проходил возле окна, Ера в эту минуту отошел от окна и взгляд свой прервал на минуту.
Да бывает такое время, что судьбу решает минута и даже секунды. Вот в эту-то минуту и я подошел к двери…
Встреча произошла, как называет брат «по-фронтовому». Коля постарался: привез самогонку и много съестного (сало, яйца, пирожное). Я совсем непьющий, а потому пришлось только из любви и уважения к брату, выпить полстаканчика и закусить. Да и сам я привез флягу водки, которую подарил брату. Речь шла обо всем. Слово со словом, и мысль одна с другой переплетались и путались в голове, а потому казалось, что говорить было много, но говорить было нечего. Ввиду большого холода пришлось залечь на печи и втроем продолжили разговор. Разговаривали очень много, много друг другу советовали, давали обещания и менялись опытами жизни. Коля подарил фотографию в честь нашей встречи и двухлезвенный карманный нож. Время незаметно подкралось к шести, и Коля советовал мне иди, ибо я опоздаю. Но я еще отлонил на часок, но он промчался минутой. Почему такие счастливые радостные дни проходят быстро и незаметно? Беспокоясь за меня Николай отдал с Ерой мне привезенные подарки и мы вышли на прощанье на дорогу, которая вела вдаль к горизонту – туда на запад к фронту.
Коля провожал с целым рядом ценных советов и опытов. Распростился с Колей «по- фронтовому», ибо ему очень было трудно идти – он был болен. С Ерой пришлось пройти более двух километров и говорили больше о доме. Дошли до спуска под гору, до угла (опушки второго леса) и распрощались крепкими рукопожатиями. Я прыгнул в проходящие мимо сани и еще раз обернулись, посмотрели друг другу в след и скрылись. Как стало тяжело на моем сердце, родина и братья остались позади, а я пошел навстречу…
Пришлось доехать до р.Сосны на санях, а потом пешком до Сталино. На р.Сосне уже … лошадь с трудом проходила, плюс к этому на дороге у берега реки застрял тягач с оружием. В Сталино смог узнать пропуск и посредством этого вышел на дорогу и добрался в расположение.
8/IV-42
Получили известие о том, что сегодня утром выходил на отдых в г.Ливны. Позавтракав, я с большой радостью собрал все ненужное (валенки и маска халат зимний) и сдал старшине. И после этого в составе роты пошли в г.Ливны и прибыли часам к 5 вечера. Расстановили нас по Георгиевской, а утром нас известили о том, что мы будем изучать и тренироваться на переправочном парке, который прибыл с ДВК. Числа 10 меня известили, что я еду учиться на 2-ч месячные курсы младших лейтенантов, мне сперва понравилось, т.к. я получил сведения от друга Коли Усик, что вместе со мной едет он и друг Ваня Пышьев. И так мы все же остались довольны.
11/IV-42
Но потом мне пришлось передумать. Ваню почему-то не послали, а Коле одному без нас не захотелось ехать, но все же пришлось его проводить.
С утра занимался изучением переправочного парка. Часов в 11 мне сообщили, что вызывают в штаб батальона вместе с Усиком. Прибыв в штаб, нас направили в политотдел 13 Армии Брянского фронта для получения комсомольского билета. По дороге в политотдел прошлись по улицам г.Ливны, были в военторге. Часов в 14 получили билеты и отправились в расположение, но я не пошел в роту, а сперва распрощался со своим другом и проводил его на курсы мл.лейтенантов в г.Липецк.
Я пошел к нему на квартиру. Он меня как следует угостил, и предал мне некоторые вещи, чтобы их я отправил к нему домой! И так мне пришлось его проводить. Он почувствовал, что потерял друзей. Я ему сказал, чтобы он сообщил моим родным о том, что я нахожусь в г.Ливны. как раз на последок мне пришлось вместе с ним побывать в городе и быть у Шаталова Дмитрия, с которым мы были друзья по нашей судьбе! Посадил на машину, последнее рукопожатие, вот чем закончилась наша совместная служба.
16/IV-42
Пошел в город в кино, но без билета нельзя! Поэтому пришлось вернуться и зайти к своему товарищу Шаталову. С ним немного поговорил о старом, поменялись мнениями и опытами, и отправился в 6.30 на Георгиевскую. На пути встретил патрулей, с которыми долго разговаривал, они оказались близкими, они стояли на квартире у Литвиновой Клавки и Видененых. Здесь они мне рассказали, что знают Розу, и что ее отец погиб на фронте. Откровенно сказать, последнее время я был увлечен ею и хотел завершить дружбу и переписку. Повстречался здесь начальник и мы разошлись. Но по пути я зашел к своей старой хозяйке, а потом на квартиру.
Младший братишка Ера и Ваня – друг старшего брата Коли, с которым приехал из госпиталя с Кавказа выехали на автомашине часа в 2 с Чернавы и по городу искали меня уже к вечеру. Их задержали возле моей квартиры, и им пришлось заночевать в караульном помещении.
17/IV-42
Прибыли ко мне в гости Ваня и братишка Ера с ценными подарками. Я отправился от наряда и долго беседовал с ними. Какой замечательный братишка, так и ездит почти каждую неделю ко мне. Ваня вынул из кармана четверку самогону, я еще получил и добавил, так что мы собрались своя компания – выпили и хорошенько закусили. Очень много беседовали в данной обстановке: о прошлых годах, менялись ценными советами и опытами жизни в 18 лет. Я рассказал о своем «смутном путешествии», о летной школе, и о том, как я попал в свою часть, т.е. 533 А.С.Б. и спать легли вместе втроем, а Ера здесь рассказал, что он хорошо может взрывать огневым способом, и рассказывал, как рвал лед и колесо автомашины. Утром позавтракали, но идти им не пришлось ввиду того, что полил «мокрый» снег вместе с дождем. Дождали пока он немного перестанет и проводил их я до дороги и моста через р.Сосну на Беломестную. Встреча закончилась крепким рукопожатием, но в памяти осталось очень много воспоминаний. Здесь я узнал от Еры о том, что старший брат заболел сыпным тифом и что его отправили в елец на санитарной машине. Заболел он тут же после нашей встречи в Коротыше. В своем письме, которое было написано в апреле, пишет из госпиталя за него сестра, «что когда ехал в Елец, то в автомашине было очень холодно, а потому еще больше отразилось на здоровье, и что Николай обижается на Ваню, что он не проводил Колю». Окончание письма несколькими словами пишет сам Николай: «Болезнь серьезная, бывает 2-4 месяца, если будет ничего, значит, вылечусь, а то… А пока до свидания»
Таково содержание письма, которое мне передал Ера. Здесь снова еще больше на душе и сердце моем вскипела кровь, и я чуть-чуть удерживался от слез. Мне очень и очень жаль брата... И здесь я понял по-настоящему, что значит жить и от чего и как она зависит, и чтобы жить нужно… первым долгом развитость и мышление… здесь я все время наблюдал заботливость старшего брата над младшими и обратно, т.е. кровь одного сливалась с другим – и чувствовали материнскую заботу. Здесь-то у меня и появились здравые мысли и рассуждения о человеке.
Но как здесь не вспомнить всего прошлого? Разве можно забыть кровного брата, с которым жил 15-16 лет вместе и развивались вместе, вместе обдумали постройку самодельного радиоприемника, вместе делились всем, чем можно было. Забыть даже тот день, который был 17 дней назад, день фронтовой встречи, когда пришлось ему больному ехать, плюс к этому – еще идти километров 10. Никогда в жизни никто этого не должен забыть. И вдруг здесь неприятность новая - болеет сыпным тифом, такой опасной болезнью. Снова я стал грустным, снова камень лег на меня и давит со всех сторон.
19/IV-42
Наш 4-й взвод отправили в с.Коротышь на р.Сосну с переправой имущества. Расквартировались на с.Коротышь и сделали сперва десантную переправу, потом через 3-4 дня, когда в реке Сосна убыла вода, сделали паромную переправу. Большинство в ночное время я переправлял на малой надувной лодке одиночных бойцов. Однажды мне пришлось часов в 2 ночи везти на противоположную сторону капитана и ст.лейтенанта. Когда я посадил в лодку, то указал для каждого из них место в лодке, но они этого не послушались и сели где захотелось. Подъезжая к другой стороне (которая была обрывистая, да еще я должен сказать, что ночь была очень темная), с разгону сильно толкнулся носом лодки о берег так, что капитан свалился вниз головою в воду, а они остались в лодке. Пришлось браться за ноги и тянуть его, но ввиду его большой тяжести, я не смог его вытянуть. Пришлось его совсем стянуть с лодки, а потом взять за руку и вытянуть его на берег. И после этой церемонии поймал его фуражку. За все это, в виду простоты капитана, который поблагодарил даже меня, за что я его вытащил. Но чтобы чего не получилось, я быстро отчалил от берега и скрылся в темноте. Подъехав к берегу, я вытащил лодку метров на 10, и сладким сном заснул возле мотора для лодки под брезентом.
А на западе ежеминутно поднимались осветительные ракеты противника от нас 8-10 км. В темноте часто слышались звуки мотора М-11, пролетающих над ними «Русь фанер» (русские самолеты У-2, которые так называли немцы). Как только скроется 4-2 над горизонтом, показываются целые трассы разноцветных пуль, ищущих бесшумную и безобидную машину У-2. Но плохи немецкие светящиеся пули, самолет уже в другой стороне выполняет свое задание. А у тебя сердце полно воспоминаний о жизни, о доме, о летной школе и главное о войне, ненужной для молодежи. Так тянулась, если не фронтовая, то прифронтовая жизнь…
30/IV-42
… когда пришлось нам отдыхать, я на лодке с гранатами поехал по р.Сосне и вдвоем с Кузьмой наглушили рыбы кг 2,5, а когда пришла до нас смена, мне сообщили, что приехал младший братишка. Я, безусловно, обрадовался этому и вечером с радостью зашагал домой.
Ера, идя по дороге из Ливен в с.Коротышь, остановил мотоцикл и просил так: «Дядько, вы много уже ездите на мотоцикле, а я еще ни разу, так прокатите меня разочек». Мотоциклист, видя какую радость будет испытывать парнишка, взял его, несмотря на то, что у него были вещи, и ничего не взял за этот проезд. В Коротыше он сумел найти мою квартиру и вечером мы встретились по-хорошему…
31/IV-42
Братишка Ера был еще у меня. Я остался до обеда «написать боевой листок» и проводить братишку домой. Часов в 10 я вышла на улицу, возле квартиры стояли березы, я дал младшему братишке винтовку с боевыми патронами и разрешил выстрелить в березу. Он с большой радостью взялся стрелять. При выстреле ему сильно отдало в плечо, он зажмурился и, разумеется, не попал, несмотря на то, что хорошо стреляет из охотничьего ружья. Много нам пришлось посмеется. В 11 часов пошел провожать братишку до самого выхода из села, несмотря на то, что идти далеко, и время было ограничено. Встреча закончилась крепким рукопожатием и взглядом вслед друг дружке.
Потом я пошел до своей квартиры, размышляя о жизни. Не успел я еще дойти, как сообщили, что надо собираться к выходу из села. Через час мы уже шагали по направлению г.Ливны. Если бы я знал об этом, то братишка мог пойти с нами в Ливны, и там бы вместе переночевали.
Прибыв в Ливны, мы расквартировались по тем же самым старым своим апрельским квартирам.
01/V-42
Подъем в 4 часа.. выстроились в полной боевой готовности. В 7 часов погрузились на автомашину и вышли на трассу Ливны-Елец. Здесь я почувствовал, что побываю в своем селе. 25 км. Уже остались позади. И вот показались родные места: вот этот лес, где однажды мы втроем охотились (старший брат Николай и друг мой Леденев И.В.)… Зайдя в самый низкий овраг, мы отыскали пещеру и вязанку конопли и задумали развести огонь, но спиче не было. Тогда мы взяли ружье, набили в патрон ваты из пиджака моего и выстрелил, вата загорелась, после чего загорелся и костер. Мы ожили, разогрели хлеб и закусили. Пришлось ждать до 5 часов и вьюга перестала. Старший брат пришел, уже было темно (вечером). Вот те места, где с младшим братишкой Ерой проводили вдвоем, развлекаясь охотой от скуки…
Перед самым въездом в Чернавск увидел школьного товарища Агапову Нину, которая узнала меня и начала махать платком.
Время было 10 часов. Все наши автомашины остановились возле церкви. Лейтенант вместе со мной пошел на квартиру.
Открыв дверь своего дома, я вспомнил:
- Можно?
- Можно! – ответил отец.
- На квартиру вдвоем стать разрешите?
-Сейчас побачим, - ответил отец.
У нас на квартире стояли красноармейцы, их было 3-е. Они-то и стали говорить, что нас итак здесь много. Здесь мой взгляд встретился с отцовским, и он меня узнал. Я поздоровался с отцом и…
|
