Начался новый век и после «великой победы»,
Когда ссыпался в снег, уставший до боли салют,
Я на кофе был зван и на большие обеды,
И постель предложили, и тихий домашний уют.
А мне мало чего-то, скорее всего кислорода,
Но я знаю точно, что от этого мира мне надо.
Мне комфортно, когда я один среди дикой природы,
Или, когда без руля, в самом центре торнадо.
Дороги в асфальте на меня нагоняют хандру.
Душит сердце тоска от желтых ночных фонарей.
Мне б уйти на край света или в такую дыру,
Где нет, даже домов - я, в принципе, против, дверей.
Мне б стоять на вершине горы в колдовской тишине:
Любоваться Южным Крестом и лодочкой месяца.
И чтобы в джунглях вокруг на сто верст ни души,
А от синего дыма машин мне охота повеситься.
Чтоб тебя суета, до почек, до сердца и печени...
Где разум не скован заботой о завтрашнем дне?
Я смотрю на людей. О Боже, мы так искалечены!
И вся наша жизнь проходит, будто во сне.
И я выпил кофе, хотя признаю только чай.
Улыбался, шутил, на десяток вопросов ответил.
Поднялся и вышел, как будто бы невзначай
И ушел по-английски, и знаю - никто не заметил.